February 22nd, 2021

Красный

Мандельштам — шутник



Воспоминания о том, как шутил, веселился и хохотал поэт, придумавший машинку для предотвращения шуток — впрочем, негодную

Несмотря на устоявшийся миф о Мандельштаме как о замкнутом и тяжелом в общении [вот, например, фрагмент из письма Зинаиды Пастернак: «К нам иногда заходил Осип Мандельштам. Боря признавал его высокий уровень как поэта. Но он мне не нравился. Он держал себя петухом, наскакивал на Борю, критиковал его стихи и все время читал свои. Бывал он у нас редко. Я не могла выносить его тона по отношению к Боре, он с ним разговаривал, как профессор с уче­ником, был заносчив, подчас говорил ему резкости». Другой пример — из письма Андрея Белого: «С Мандельштамами — трудно. <…> Они пускаются в очень „умные“, нудные, витиеватые разговоры с подмигами, с „что“, „вы понимаете“, „а“, „не правда ли“… словом, М. мне почему-то исключительно неприятен; и мы стоим на противоположных полюсах (есть в нем, извините, что-то „жули­коватое“, отчего его ум, начитанность, „куль­турность“ выглядят особенно неприятно)…»], обособленном ото всех «борце за свободу», в бытовой жизни, в кругу близких ему людей, он был удивительно веселым человеком, готовым едва ли не в любую минуту либо рассмешить собеседника до слез, либо со­гнуться от хохота. К сожалению, большая часть его шуток так никогда и не была записана, но особое чувство юмора Мандельштама запомнилось почти всем его близким знакомым. Георгий Иванов и вовсе заявлял:

«Мандельштам — самое смешливое существо на свете. Где бы он ни на­ходился, чем бы ни был занят — только подмигните ему, и вся серьез­ность пропала. Только что вел важный и ученый разговор с не менее важным и ученым собеседником, и вдруг: „Ха-ха-ха-ха…“». [Цит. по: Г. В. Иванов. Петербургские зимы.] 
( Collapse )