Редкие заметы немолодого идеалиста

• Ср, 15:40: Города-призраки в разных уголках Земли https://t.co/KUHwXIJfGp

Детство – чудесная и загадочная пора. Оно целиком состоит из крошечных моментов, приключений и исследований мира. Эти трогательные и добрые моменты ловит фотохудожница Ивона Подласинска, очарованная детьми.

Ивона – архитектор по образованию и мать двоих детей. Материнство вдохновило ее взяться за камеру и фотографировать мгновения из удивительной жизни малышей. В объектив попадают не только ее сыновья, но и другие дети, увлеченно занимающиеся своими делами.
( Collapse )

Удивительные личности, невероятные судьбы Веры Судейкиной с ее знаменитыми «правилами жены художника», Натальи Якуловой, с которой Булгаков «списал» Геллу в «Мастере и Маргарите», и Маргариты Коненковой, агента под оперативным псевдонимом «Лукас».


Сергей Судейкин. Портрет двух девушек (фрагмент). 1921

Пожалуй, ни один художник не обходился без Музы, которая умела вдохновить, окрылить — или приземлить. Некоторые из них были способны разжечь талант и сеять новые идеи буквально повсюду, очаровывая и покоряя, жонглируя при этом искрометными мыслями. И такую Музу — красивую, умную, самостоятельную личность — был способен удержать подле себя далеко не всякий художник.
( Collapse )

Кто придумал «безродный космополитизм» и «компанейщину» и за что власти нападали на Эйзенштейна, Ахматову, Зощенко, Прокофьева и Шостаковича

Иосиф Виссарионович Сталин любил смотреть кино — отечественное и зару­бежное, старое и новое. Новое отечественное, помимо естественного зритель­ского интереса, составляло неустанный предмет его забот: вслед за Лениным он считал кино «важнейшим из искусств». В начале 1946 года его вниманию предложили еще одну кинематографическую новинку — с нетерпением ожи­дав­шуюся вторую серию фильма Сергея Эйзенштейна «Иван Грозный». Первая серия к этому времени уже получила Сталинскую премию первой степени.

Фильм был не только государственным заказом особой важности. Диктатор свя­зывал с ним надежды, имевшие откровенно личную подоплеку. Еще в на­чале 1930-х годов он категорически отрицал свое предполагаемое сходство с ве­личайшим преобразователем России и венценосным реформатором Петром Великим. «Исторические параллели всегда рискованны. Данная параллель бес­смысленна», — настаивал диктатор. К началу же 1940-х Сталин уже откровенно намекал Эйзенштейну на «исторические параллели» между собственными деяни­ями и политикой Ивана Грозного. Фильм о самом жестоком российском тиране должен был объяснить советским людям смысл и цену приносимых ими жертв. В первой серии, казалось, режиссер вполне успешно начал выпол­нять поставленную перед ним задачу. Сценарий второй был также одобрен самим «верховным цензором». Ничто не предвещало катастрофы.
( Collapse )